Для описания функций "я" в тибетском буддизме пользуются интересной метафорой. Там говорится о "трех владыках материализма" - это "владыка формы", "владыка речи" и "владыка ума". Ниже мы рассматриваем особенности этих трех "владык". Слова "материализм" и "невротический" относятся к действию "я".
Понятие "владыки формы" подразумевает невротическое стремление к физическим удобствам, безопасности и удовольствию. Наше высокоорганизованное техническое общество отражает эту чрезмерную озабоченность по поводу воздействия на физическое окружение, так чтобы защитить себя от раздражающего воздействия сырых, грубых, непредсказуемых аспектов жизни. Кнопочные лифты, расфасованное мясо, кондиционированный воздух, туалеты со сливом, программы пенсионного обеспечения, предметы ширпотреба, метеорологические спутники, бульдозеры, лампы дневного света, работа с девяти утра до пяти вечера, телевидение - все это попытки создать приемлемый, безопасный, предсказуемый, приятный мир.
Но понятие "владыки формы" не относится к созданным нами физически богатым и безопасным жизненным ситуациям самим по себе. Оно связано скорее с невротической чрезмерной озабоченностью, которая побуждает нас создавать все это, пытаться подчинить природу. "Я" стремится обезопасить и занять себя, старается избежать всякого раздражения. Поэтому мы привязываемся к своим удовольствиям, к своей собственности; поэтому мы боимся перемен или форсируем перемены, стараемся создать для себя гнездо или игровую площадку.
Говоря о "владыке речи" имеют в виду пользование интеллектом в отношении к нашему миру. Мы принимаем целый набор категорий, которые служат нам как бы "рычагами", способами расположения явлений. Наиболее полно развитые продукты этой тенденции - идеологии, системы идей, которые объясняют, оправдывают и освящают нашу жизнь. Национализм, коммунизм, экзистенциализм, христианство, буддизм - все они представляют нам устойчивые правила действия, объяснения того, как и почему вещи происходят именно данным образом.
Опять-таки, пользование интеллектом само по себе не является функцией "владыки речи". "Владыка речи" - это склонность со стороны "я" истолковывать все, что ему угрожает или раздражает его, таким образом, чтобы нейтрализовать угрозу или превратить ее в нечто "положительное" с точки зрения я. Понятие "владыки речи" относится к использованию понятий в качестве фильтров, прикрывающих нас от прямого восприятия того, что есть. Эти концепции принимаются чересчур всерьез; они используются, как инструменты, придающие прочность нашему миру и нам самим. Если мир вещей, обладающих наименованиями, действительно существует, тогда существует также и "я", как одна из таких имеющих наименование вещей. Мы не хотим оставить никакого места для угрожающих нам сомнений, неуверенности или смятения.
Понятие "владыки ума" относится к усилию сознания поддерживать ощущение самого себя. "Владыка ума" осуществляет свою власть когда мы пользуемся духовными и психологическими дисциплинами, как средствами поддержания нашего самосознания, как рычагами, позволяющими нам держаться за наше чувство самих себя. Наркотики, йога, молитва, медитация, транс, разные виды психотерапии - все это можно использовать подобным образом.
Эго способно обратить в свою пользу все, что угодно, даже духовность. Если, например, вы узнали о какой-то особенно благотворной технике медитации в духовной практике, тогда отношение к ней "я" проявляется, во-первых, в том, что оно рассматривает ее как привлекательный объект, а, во-вторых, стремится ее испробовать. В конце-концов, поскольку "я" кажется прочным образованием и неспособно по-настоящему усвоить что бы то ни было, оно может только подражать. Таким образом "я" пытается проверить практику медитации и медитационного образа жизни и подражать им. Когда мы изучили все уловки и ответы игры в духовность, мы автоматически стараемся подражать духовности, потому что подлинное вовлечение в нее потребовало бы полного устранениями", - а в действительности мы менее всего на свете хотим полностью отказаться от "я". Однако мы не способны ощутить в переживании то, чему пытаемся подражать; мы в состоянии лишь найти некоторое новое пространство внутри границ "я" - а это оказывается тем же самым образом действии. "Я" переводит все в термины собственного здоровья и присущих ему качеств. Будучи способным создать такой новый образец, оно испытывает чувство большого достижения и возбуждения, - ибо наконец-то создало ощутимое подтверждение собственной индивидуальности, добилось успеха.
И если нам удается добиться такого успеха в сохранении своего самосознания при помощи какой-то духовной техники, тогда подлинное духовное развитие оказывается весьма маловероятным. Наши умственные привычки становятся настолько сильными, что сквозь них трудно пробиться. Мы можем даже зайти настолько далеко, что осуществим полностью демоническое состояние сплошного "эгоизма".
Даже несмотря на то, что "владыка ума" является самым могущественным в разрушении духовности, все же и двое других "владык" могут управлять духовной практикой. Возвращение к природе, изолированность, простые, спокойные, возвышенные люди - все это может быть способами защиты от раздражения, все может выступать в роли выразителя "владыки формы". Или может случиться так, что религия снабжает нас разумными доводами в пользу создания безопасного гнезда, простого, но уютного дома, приобретения приятного партнера по супружеству, постоянной и легкой работы.
Также и "владыка речи" бывает вовлечен в духовную практику. Следуя какому-нибудь духовному пути, мы можем заменить новой религией или религиозной идеологией старые верования, но будем продолжать пользоваться этой новой идеологией по-старому, невротически. Невзирая на то, какими возвышенными могут быть наши идеи, если мы принимаем их чересчур серьезно и употребляем для сохранения своего "я", мы все еще находимся под властью "владыки речи".
Если мы проверим свои действия, мы, по всей вероятности, в большей части случаев согласимся, что находимся под властью одного или более "владык". "Но, - можем мы задать вопрос, - что же из того? Это простое описание состояния человека. Да, мы знаем, что наша техника не может защитить нас от войны, преступлений, болезней, экономической неустойчивости, от тяжелого труда, от старости и смерти; не способны и наши идеологии защитить нас от сомнений, неуверенности, путаницы и дезориентированности; а наши системы психотерапии не в состоянии. предохранить нас от исчезновения высших состояний сознания, которых нам удается временно достичь, от следующих за ними отрезвления и тоски. Но что же нам делать? Трое "владык" кажутся слишком уж могущественными, и свергнуть их нам не под силу; да мы и не знаем, чем их заменить."
Обеспокоенный такими вопросами Будда проверил весь процесс, в силу которого устанавливается правление трех "владык". 0н пожелал узнать, почему наш ум следует за ними, нет ли какого-нибудь другого пути. И он открыл, что трое "владык" соблазняют нас, создав фундаментальный миф - о том, что мы являем собой устойчивые существа. Но этот миф в конце-концов оказывается ложью; это - огромный обман, гигантская ложь - и в то же время корень всего нашего страдания. Для того, чтобы совершить это открытие, ему пришлось пробиться сквозь очень хитроумную защиту, созданную тремя "владыками" для того, чтобы их подданные не раскрыли глубочайший обман, источник их власти. Также и мы никоим образом не сможем освободиться от господства трех "владык", пока подобно Будде не преодолеем слой за слоем их искусную защиту.
Вспоминается досада одного из патриархов Дзена - когда он своих послушников назвал лысыми дураками и мешками для риса...
Есть разница между западными (особ. современными) и восточными людьми.
Что русскому полезно - то немцу...
